Память защитников Пашковской переправы в Краснодаре

Три переправы готовились к обороне города, Пашковская Яблоновская и Елизаветенская

По итогам боев за Краснодар, командир дивизии в своём приказе от 13 августа писал: «…В ночь с 8 августа на 9 августа 1942 года на фронте были лишь местные бои. Противник готовил удар с целью овладеть Краснодаром и станицей Пашковской.

С рассветом 9 августа 1942 года и до наступления темноты противник превосходящими силами пехоты, танков, мотоциклистов, автоматчиков и конницы неоднократно проводил яростные атаки с задачей сокрушить дивизию, но благодаря мужеству и отваге всех частей противнику был нанесён огромный урон в живой силе и технике. Лишь с наступлением темноты части дивизии с боями отошли на рубеж: восточная окраина станицы Пашковской, центр посёлка Калинино, северная окраина г. Краснодара, где закрепились для обороны города».

В ночь на 10 августа 1942 года противник накапливал силы для последующих ударов с целью окончательно овладеть Краснодаром и станицей Пашковской. Немецкое радио, несмотря на то, что юго-восточная часть города находилась в руках бойцов 30-й дивизии, поспешило объявить, что сопротивление русских сломлено и город Краснодар взят немецкими частями. Подтянув резервы противник намеревался полностью очистить город от советских частей, новыми ударами с северо-востока и востока захватить Пашковскую переправу и уничтожить дивизию, чтобы постараться хоть частично выполнить операцию «Разбег». Дивизия имела немалые потери в прошедших боях, ощущала недостаток боеприпасов и находилась в очень тяжёлых условиях.

Сковав 35 стрелковый полк (третьим батальоном 308 гренадерского полка) на рубеже Пашковской, противник имел главную группировку на левом фланге дивизии. Именно оттуда он и повёл наступление. Дивизия продолжала оказывать упорное сопротивление, отражая атаки врага и вынуждая противника бросать все новые и новые резервы на Краснодар с запада и северо-запада.

Пашковская переправа осталась единственным местом связывающим обороняющихся с «большой землёй». Все, что не успели вывести из окружённого города вывозилось и выносилось через этот понтонный мост. Приказ на оставление города не поступал, поэтому комдив Аршинцев решился на отчаянный шаг. Он не только, хоть и с боями, оставлял город, но и перешёл в наступление, пытаясь выбросить врага из Краснодара. Собрав силы 30-я стрелковая дивизия 10 августа перешла в решительное наступление. Это явилось сюрпризом для врага. В городе уже шло формирование местных органов власти. 256-й, 71-й стрелковые полки и фронтовые курсы младших лейтенантов перешли в атаку. Противник стал отходить. Наступление шло успешно, город почти полностью был в руках советских войск, за исключением западной и северо-западной его окраины.

10 августа наши части перешли в наступление по всему городу. В кровопролитных боях воины 256-го и 71-го стрелковых полков, вместе с курсантами курсов младших лейтенантов, дрались в уличных боях. К 17:00—18:00 10 августа бойцы достигли рубежа водокачки (2 км северо-восточнее отметки 23,6) и левым флангом к надписи «Кубань» у Яблоновской переправы.

Решительные действия бойцов и командиров 30-й Иркутской дивизии наглядно свидетельствовали о том, что план по захвату Краснодара не состоятелен. В то же время, у противника ещё оставалась смутная надежда на успех в районе Пашковской переправы. Сюда были стянуты ударные группы 125-й и 198-й немецких пехотных дивизий.

Противник численностью до полка пехоты 125-й пехотной дивизии при поддержке танков 13-й танковой дивизии и артиллерии рядом атак попытался ворваться в станицу Пашковскую, а двумя батальонами с танками — в направлении железнодорожной развилки (1 км южнее «квадратная роща») с задачей расчленить дивизию, окружить 35-й стрелковый полк в станице Пашковской и овладеть Пашковской переправой. Первый батальон 35-го стрелкового полка занимал оборону на северо-восточной окраине станицы Пашковской. Противник наседал и с правого и с левого фланга. Положение батальона становилось угрожающим.

Осознавая нависшую угрозу полковник Аршинцев принимает решение сократить участок обороны. В ночь на 11 августа подразделения дивизии частично оставляют город, прочно удерживая его юго-восточную часть (Дубинку, железнодорожный вокзал и далее вдоль железнодорожного полотна дороги на Тихорецкую. Бой распространился по всему Краснодару и станице Пашковской. Трудно было установить, где фронт противника, а где советский фронт, боевые порядки противоборствующих сторон перемешались. Нередко завязывались рукопашные схватки и штыковой бой.

Лишь в 24:00 наступило затишье. Противник под покровом ночи подтягивал к Пашковской переправе свои резервы с севера и востока. В 4:00 11 августа 125-я и, подошедшая после боев под станицей Васюринская, 198-я пехотные дивизия, перешли в наступление на станицу Пашковскую. Дальнейшее удержание города стало не целесообразно. Сил для удержания занимаемых рубежей на правом берегу Кубани дивизия не имела. Нависла серьёзная угроза захвата переправы. Допустить противника к стратегической ниточке связывающей город с большой землёй было нельзя. 71-й стрелковый полк смещается к развилке железных дорог, с тем, чтобы ударить во фланг 125-й дивизии врага. Бои предприняли ожесточённый характер. 30-я дивизия продолжала упорно сдерживать наступление врага. К концу дня 11 августа основные силы Красной армии и большая часть подлежащих эвакуации грузов были уже переправлены на левый берег Кубани, поэтому командование приняло решение о планомерном отводе 256-го, 71-го стрелковых полков и фронтовых курсов младших офицеров за Кубань. Отвод этих подразделений должен был быть организованным, исключающим панику. Нельзя было допустить того, чтобы противник перебросил дополнительные силы к Пашковской переправе. Его нужно было сковать. Выполняя этот приказ бойцы дивизии в течение всего дня 11 августа с боями отходили в южном направлении. 11 августа окружив 35-й полк противник попытался прорваться к переправе.

Остальные полки: 256-й, 71-й и два батальона курсов младших лейтенантов, получив приказ, от рубежа к рубежу, отходили к Кубани. В итоговом донесении за 12 августа сообщалось: «С наступлением ночи на 12 августа по приказу командующего армией части дивизии оставили город и переправились на левый берег».

Силы противоборствующих сторон были далеко не равны. Вслед за усиленными ударными группами противника шли основные силы 17-й немецкой армии. Кроме того на этом участке фронта противник использовал до 50 танков 13-й танковой дивизии. (Следует заметить, что в распоряжении командира 30-й стрелковой дивизии было только два танка, и два броневика, которые использовались как резерв). По позициям противника в районе станицы Пашковской наносил удар всего один штурмовик. Он в этом бою был сбит немецким пулемётчиком, а лётчик ныне перезахоронен в сквере станицы Пашковской). Все попытки противника добиться успеха решительно пресекались войсками 56-й армии, сосредоточенной на левом берегу Кубани. В оперативной сводке за 12 августа по состоянию на 20:00 говорилось:

«… 1. Противник подтянул превосходящие силы, овладев восточной частью и садами в районе Пашковской переправы. Ударом с севера овладел развилкой железных дорог на северо-восточной окраине города Краснодара и западной окраиной Пашковской.

Ночью 10 августа противник пытался форсировать реку Кубань в районе аула Шабанохабль. Попытка противника успеха не имела.

Отмечено скопление танков и машин противника в районе совхоза „Фруктовый“ на юго-западной окраине Калининской и в районе восточнее Стар. Бжегокай.

В районе северо-западнее Нов. Адыгея на северном берегу реки Кубань противник подтянул до 13 резиновых лодок и производит их ремонт силами гражданского населения.

В районе Тиховской сосредоточено до 50 танков и большое количество мотопехоты (эти данные подтверждения не находят. По подсчётам всего до начала боев у четырёх пехотных дивизий могло быть не более 50 танков и ни одного мотопехотного подразделения). В этом районе противник строит две переправы через реку Кубань. Авиация противника проводит разведку расположения частей армии в обороне.

2. 56-я армия в течение дня удерживает прежний рубеж обороны. Части армии вели разведку перед передним краем обороны, производили инженерные работы по усилению оборонительного участка… Пашковская переправа взорвана в 9:30 11 августа. Артиллерией армии в течение дня на восточной окраине станицы Пашковской рассеяно скопление пехоты, уничтожено 25 автомашин и до 200 солдат и офицеров противника».

Противнику не удалось окружить и уничтожить не только 56-ю армию, но и 30-ю стрелковую дивизию. Противнику не удалось захватить переправы через реку Кубань и осуществить свой стратегический план по уничтожению основных сил Северо-Кавказского фронта, отрезав его от предгорий Кавказа. Теперь дивизии отступали планомерно от рубежа к рубежу по приказу командования, изматывая врага. Через месяц боёв противник потерял инициативу и перешёл к стратегической обороне.

 

Краснодарская быль

Памяти старшеклассников, погибших при защите родного города в августе 1942 года.

Виталий Бакалдин

Чёрным было небо над Кубанью,

нефть клубила адскую пургу.

Мальчики без воинского званья

бились на кубанском берегу

С тощими (за хрупкими плечами),

собранными дома вещмешками,

в кепочках, в кургузых пиджачках,

с тяжкими винтовками в руках,

раскалённым августовским днём

мальчики держались под огнём.

Не надев солдатских гимнастёрок,

пареньки из краснодарских школ

по-солдатски вплавились в пригорок,

как велели честь и комсомол.

Не богатыри, не исполины

под напором бешеных атак,

припадая к жёлтым склонам глины,

трое суток продержались так…

С ними занимали оборону

по-над кручей быстротечных вод

горсть чекистов, морячки заслона

да неполный милицейский взвод.

Разносился голос комиссара, к

омандир команду подавал,

и вставала юность Краснодара,

и врага сшибала наповал.

На изломе времени крутого безымянный,

беззнамённый полк по призыву сердца молодого

по-солдатски выполнил свой долг.

Не успев принять святой присяги,

толком не умея воевать,

люди неожиданной отваги егерей отбрасывали вспять.

Не мальцы и всё же не мужчины,

даже не совсем призывники, ополченцы,

юные по чину, предвоенной жизни родники….

Не было укрытий им в бетоне,

в три наката не было твердынь,

падали – видны как на ладони

– в лебеду да душную полынь.

За спиной – реки крутой теченье,

на Горячий Ключ разбитый шлях….

Умирали хлопцы ополчения

от знакомых улиц в двух шагах.

Было страшно им и было больно…

Но они иначе не могли.

Полегли поклассно и пошкольно

от родного дома не вдали…

И уже за вечностью:

в горпарке окружал их одноклассниц рой,

и своей девчонке-краснодарке

вечно помнить обещал герой,

и в моём дворе весёлый парень,

заскочив домой на пять минут,

утешал: «Мы так по ним ударим,

что они костей не соберут!»

А ему с отчаяньем молитвы

мать шептала: «Ты ж смотри, сынок!»,

отдавая безопасной бритвы

впрок не пригодившийся станок.

Где-то за Кубанью по дорогам,

отступая, молча шли войска.

С ними шла к синеющим отрогам

гневная усталая тоска.

Части шли к лесистым перевалам.

Части шли всё дальше — к Туапсе….

А они легли под Краснодаром,

на приречной рыжей полосе. ….

Воды набегают круговертью,

старый берег новой жизнью нов,

и растёт с кварталами бессмертье

милых краснодарских пацанов.

И глядишь, что там, где на плотину

залитый асфальтом мчится шлях,

Памятник поставят исполину –

мальчику с винтовкою в руках.